1 октября 2012.
Во второй половине дня пошел смотреть центр города.
В одном из дворов увидел камень с такой табличкой. ´От благодарных жителей района Сокольники... ´. Значит, сначала бобруйчане что-то москвичам подарили, а уже потом москвичи сделали ответный подарок? ´От нашего стола вашему столу... ´. Этот валун, что ли, подарили? Вряд ли. Завертел головой, в поисках ´подарка´, и увидел детский городок.
А что, хороший подарок.
То, что детский городок - подарок от всего района, некоторым показалось мало, и они шлепнули на песочницу логотип свой фирмы. И кто им название выбирал?
Походил по детскому городку в поисках логотипа фирмы ´Каин´, но не нашел.
Везде очень аккуратные, ухоженные и чистые улицы и дворы, много каменных особнячков и деревянных домов. Особнячки, в основном, содержатся в порядке, а с деревянными домами хуже. Часть из них, как говорится, уже еле дышит.
Здесь находится представительство Олимпийского комитета. Этому особняку ремонт требуется в первую очередь, но перед Олимпиадой, видимо, было не до того.
Районный отдел образования.
Детская стоматологическая поликлиника.
Что значит надпись на ставнях ´В окно не бить´, я не понял. По ставням не стучать? В доме живут люди, и они закрыли ставнями окна, чтобы было меньше шума? Так для некоторых такая надпись как раз повод постучать.
Зашел в один бывший дворик (бывший потому что забор упал, и теперь туда с улицы может зайти любой прохожий). Домик почти развалюха, а клумба аккуратная. Стал снимать, и почувствовал на себе чей-то взгляд. Посмотрел налево...
´Ты кто такой, и что ты делаешь в нашем дворе?´
Раньше здесь тоже стоял забор, потом забор от старости упал, и почему жители не поставили новый, для меня загадка. Сейчас в бывший дворик может заглянуть любой прохожий, и я тоже заглянул...
А там маленькое кошачье царство.
Дошел до перекрестка, завернул за угол, и увидел в небольшом дворике большой автобус с табличкой ´Бобруйск-Москва´. В автобусе все места были заняты, и рядом с автобусом толпились провожающие. Прошел мимо, чуть поодаль углядел за кустом небольшой, но интересный дом с навесом, вроде бы, дореволюционный. Подошел поближе, точно - дореволюционный, и двери в хорошей сохранности, и кронштейны, поддерживающие навес, только все старые рамы пластиковыми окнами заменены.
Пока я ходил вокруг этого дома, автобус выехал из двора, и уехал. Провожающие помахали вслед ему руками, и стали расходиться. Мимо проходила одна из провожавших, женщина лет пятидесяти. Я спросил, не знает ли она, что было в этом доме раньше. Она сказала, что в шестидесятые, когда она училась в школе, здесь были кружки Дома пионеров, по вышиванию, и по вязанию, и она ходила сюда на кружок по вышиванию, а что здесь было раньше, она не знает.
Слово за слово, и мы разговорились.
-Почему люди в автобусах в Москву ездят? Потому что билет стоит двести десять тысяч, в два раза дешевле, чем поездом из Гомеля, да и до Гомеля еще надо добраться. Ночь в автобусе ехать, конечно, тяжело, но зато, экономия.
Сама я местная, родилась и выросла в Бобруйске, а потом на Украину уехала, в Донецк. Там замуж вышла, двух сыновей родила, но мне в Донецке не нравилось, там леса нет, а я к лесу привыкла. Как-то раз пригласили меня: ´Поехали, Наталья, в лес на шашлыки´, а я еще незамужняя была, сразу согласилась. Приехали в какой-то перелесок, там только два десятка деревьев с палец толщиной, развели костер, достали мясо, а я спрашиваю: ´Когда в лес поедем?´. Все говорят: ´Да ты что, мы уже приехали, это лес и есть´. Это лес? Я как стояла, так и села.
В начале девяностых, когда на Украине все хуже и хуже становилось, мы с мужем решили в Бобруйск перебираться. Тогда много евреев из Бобруйска уезжало, и мы в 1994 году у одной уезжавшей еврейской семьи купили дом с участком в девять соток. Участок не очень хороший, в низине, но все равно огород нас здорово выручает. Осенью, конечно, лес, грибы, ягоды. А что делать? Зарплаты маленькие, пенсии тоже. Муж недавно в пятьдесят лет на пенсию вышел, он у меня в литейке работал, так пенсию дали - один миллион рублей. Это в российских рублях меньше четырех тысяч, три тысячи восемьсот. И никаких льгот, потому что он до наступления пенсионного возраста, до шестидесяти лет на пенсию вышел. Но мы решили, что лучше так, потому что его знакомый работал вместе с ним в литейке до шестидесяти лет, вышел на пенсию со льготами, и через несколько месяцев умер.
Живем небогато, но мы привыкли. Зато у нас медицина бесплатная. Когда свекрови семьдесят лет исполнилось, мы ее из Донецка к себе перевезли, и чтобы пенсию переоформить, ей надо было комиссию пройти. Она так удивлялась, что ни за что платить не надо! Думала, что уж за УЗИ-то с нее деньги возьмут, а ей сказали: ´Вам семьдесят лет, поэтому для вас УЗИ бесплатно сделают´.
Минут двадцать беседовали, потом я вижу - темнеть начинает, скоро снимать нельзя будет, и распрощался с разговорчивой женщиной.
Потом вышел на пешеходную улицу, дошел до рынка, увидел скульптуру бобра, и пошел в сторону гостиницы.
Удивила крайне непрофессиональная предвыборная агитация. Вывешивать на улицах города предвыборные плакаты кандидата в парламент с такой фотографией нельзя. А в Бобруйске вывесили. Это же не фотография в личном деле, и не фотография на стенде ´Их разыскивает милиция´. Где тепло, где обаяние, где ласковая и в то же время немного грустная улыбка мудрого человека, знающего, что такое жизнь? Где любимая собака или жена? Нет ни собаки, ни жены? Тогда дайте в руки человеку удочку или баян, или, в конце концов, посадите его у костра на берегу реки. У человека годовой доход 264 345 830 белорусских рублей, т.е. более миллиона российских, а его избирательный штаб лучшей фотографии не нашел? Когда писал этот текст, стало интересно, избран в парламент Владимир Евсеенков, предприниматель и владелец сети строительных магазинов ´Эврика´, или нет? Посмотрел, оказалось, не прошел, за него проголосовали 15,6%. Еще бы, с такими-то фотографиями! Удивительно, как за него вообще голосовали.
На следующий день я из Бобруйска уехал в Гомель, чтобы из Гомеля уехать в Москву. Деньги заканчивались, поэтому и поездку надо было заканчивать.
иcтoчник: vaga-land.livejournal.com
